История вооружения древних скандинавов имеет богатую и плодотворную традицию изучения, недаром сама Скандинавия, по праву, называется «арсеналом» Европы, в этом регионе только мечей различных типов было найдено свыше 2000 экземпляров.
Зарубежными и отечественными оружиеведами [1] была проведена огромная работа по типологизации и датировке вооружения.Однако основное внимание всегда уделялось, по преимуществу, клинковому оружию, в то время как боевым топорам, за редким исключением, посвящалось всего лишь несколько строк.Топор — одно из древнейших орудий, используемых человеком.На протяжении веков он исправно служил ему как в хозяйстве, так и на войне.
Боевые топоры использовали египтяне, хетты, греки, китайцы и воины многих других древних цивилизаций. В эпоху владычества Рима за топором укрепилась репутация оружия «варваров». И действительно, среди таких врагов Империи, как кельты и германцы, этот тип оружия имел достаточно широкое распространение.Однако после падения Рима топор, по сути дела, был забыт в военном деле Европы, и то, что он был введен в употребление в IX–X вв. , особенно в Англии и Ирландии, произошло исключительно благодаря викингам, среди которых никогда не ослабевала его популярность.
В своем развитии топор прошел путь от хозяйственного и универсального орудия до узкоспециализированного оружия. Унаследованные от предшествующих периодов типы А (вся типология дана по Я. Петерсену [2]) — с симметричным профилем и малозагнутым типом лезвия, и В — с асимметричным профилем, с резким изгибом в нижней части и так называемым «бородатым» (т. е. с оттянутым вниз) лезвием, модернизируются, вырабатываются различные варианты «бородатого» топора, примерами могут послужить типы C и D. Именно топоры с «бородкой» некоторыми исследователями [3] воспринимаются как специфически скандинавские. Наибольшее разнообразие типов приходится на вторую половину IX века. Происходит совершенствование модели широколезвийного топора.Появляется тип K-асимметричный с незначительным изгибом вверху и длинным поверхностным изгибом внизу.Возникает тип L — с формой лезвия, изогнутой вниз и внутрь, позволяющий наносить более эффективный удар сверху.Этот поиск наиболее эффективных форм завершается в конце X в. определенной унификацией, выразившейся в боевой секире, так называемом широком топоре (breiðøx) исландских саг [4]. Сложился тип M — асимметричный, с длинным, постепенным изгибом на верхнем усе и коротким постепенным изгибом на нижнем усе. Возможно, распространенность этого типа топора являлась ответом на увеличивающееся использование в военном деле кольчуги [5]. Существует проблематичность в конструкции некоторых топоров.Учеными, в частности, было подмечено, что у топоров основная часть гораздо толще края лезвия, которое было наварено, по всей вероятности, из более качественного металла [6]. Неясным остается вопрос о применении викингами комбинированного оружия, сделанного на основе топора. Вполне вероятно, что скандинавы использовали некие прото-алебарды, которые игнорировались в погребальных обычаях.И, возможно, именно они скрываются под такими сложнопереводимыми терминами, как, к примеру, «atgeir» [7].
Боевой топор, как уже говорилось выше, зачастую воспринимается как вспомогательное, вторичное, оружие по отношению к мечу. Это оружие земледельца, а не воина-профессионала.В подтверждение выдвигается целый ряд аргументов: топор технологически легче изготовить, чем меч, т. е. он относительно дешев, а значит, и более доступен; во-вторых, меч более эффективное и сложное в плане применения оружие, и для хорошего владения им необходимы долгие годы тренировки.Подразумевается, что у рядового земледельца нет ни лишнего времени, ни лишних средств, и топор, таким образом, являясь, как уже говорилось выше, универсальным орудием, становился более предпочтительным для непрофессионала, чем, скажем, меч.Именно меч в нашем сознании является необходимым атрибутом воина, доказательством его героичности и принадлежности к воинскому сословию.Однако, как нам кажется, такая точка зрения по отношению к рассматриваемому периоду во многом стереотипна и сложилась в целом под влиянием материалов классического средневековья.
Действительно, топор было легче изготовить, и он, вероятно, был не так дорог, как хороший меч, однако только этот факт не мог послужить причиной выбора того или иного оружия.Единственным основанием для выбора служили эффективность оружия и личная привязанность воина к нему. Среди недостатков топора отмечали следующий: поскольку боевой топор имел значительный вес, то воин, использовавший его в бою, должен был обладать немалой физической силой.Таким образом, удары топором были достаточно прямолинейны, проводились с широкого замаха, давая тем самым воину с более легким и гибким мечом значительные преимущества, что и послужило причиной постепенного вытеснения топора из широкого пользования.Однако подобные утверждения неприменимы по отношению ко всей эпохе викингов.Начать с того, что вес боевого топора, по сути, не превышал веса стандартного меча, который, в свою очередь, был исключительно рубящим оружием на протяжении всей эпохи.И для проведения эффективного удара мечом требовался не меньший замах.
Необходимо помнить, что поединки того времени были отнюдь не изящным фехтованием, дело решалось двумя-тремя ударами, преимущество имел лучше подготовленный человек, и топор, и меч в этом плане были оружием равноценным. Если судить по письменным и археологическим источникам, этот тип оружия был весьма популярен в среде знатных воинов.Норвежский конунг Олаф Святой являлся обладателем секиры с весьма выразительным именем — «Хель» (богиня смерти древних скандинавов). Эйрик, сын Харальда Прекрасноволосого, носил прозвище «Кровавая секира», что наверняка отражает его предпочтение в выборе оружия.Нередкие упоминания в сагах о секирах, «выложенных серебром», нашли свое подтверждение в находках археологов.В частности, может быть названа знаменитая Маменнская секира, вся поверхность которой искусно украшена серебряными нитями, образующими причудливые узоры [8]. Такой декорированный топор, естественно, подчеркивал статус их владельца и никоим образом не являлся общинным инструментом для работы с деревом. Не лишним было бы вспомнить и захоронение Саттон-Ху.Судя по богатству этого погребения, покойный был одним из крупных вождей англов или саксов, пришедших с континента.
На фоне произведений искусства, сопровождающих вождя в последний путь, топор, причем без каких-либо украшений, смотрится достаточно блекло, однако, вполне вероятно, отражает прижизненный выбор этого оружия покойным. Вообще, судя по письменным и археологическим источникам, декорированные боевые топоры не были редкостью.Наиболее типичным было обматывание рукояти «…золотой нитью…»; более богатые и знатные личности могли украсить полотно топора серебряной нитью, как в случае с Маменнской секирой или получить что-либо подобное в дар от конунга.Небольшие топорики, помимо всего прочего, могли служить и в качестве символа старейшины или главы дома.В одной из саг, вероятно, один из самых миролюбивых ее персонажей, Ньяль, берет, отправляясь с визитом к своему другу, маленькую секиру, увитую серебром [9]. И это несмотря на то, что слезать без посторонней помощи с коня, по причине солидного возраста, он уже не может.Небольшой топорик, если верить саге, был и в руках десятилетнего Олафа, сына Трюггви, когда он, прогуливаясь по Новгородскому базару, встретил своего давнего обидчика и, не задумываясь, применил этот топорик в деле, размозжив несчастному голову [10].
В среде профессиональных воинов боевой топор занимал достойное место.Пик популярности, по всей видимости, приходится на X–XI века. Именно к этому периоду относится создание целых подразделений, отличительным знаком которых стал боевой топор.Это знаменитые хускарлы, увековеченные на ковре из Байе, и не менее знаменитая секироносная гвардия византийских императоров.Их широколезвенные секиры были отнюдь не парадным оружием и эффективно использовались на поле боя. Несмотря на относительно небольшую, 20–25 см., рабочую поверхность, удар за счет длинного древка, удерживаемого двумя руками, получался сокрушительным.Этого удара, по всей видимости, не сдерживал ни один вид тогдашнего защитного вооружения, такая секира с легкостью раскалывала щиты, пробивала шлемы и разрывала кольчуги.Именно благодаря этим свойствам секира известна нам под такими кеннингами, как «ведьма щита» или «ведьма кольчуги» [11].
Любопытным является и тот факт, что Скандинавский эпос и миф практически полностью игнорируют боевой топор. И это при том, что топор являлся оружием достаточно распространенным и в определенный момент не менее престижным, чем меч. Более того, топор выступает в литературе в достаточно мрачном свете, будучи тесно связанным с потусторонним миром.Это подтверждают уже приведенные кеннинги и имя секиры Олафа Святого — «Хель». Другая известная нам секира обладает не более светлым прозвищем «Великанша битв». И вообще, если верить словам Снорри Стурлусона, «люди называли топоры именами троллей» [12]. В тоже время некоторые образцы так называемых «молоточков Тора», амулета, широко распространенного в Скандинавии, по своей форме ближе к топору, чем к молоту, который, в свою очередь, и являлся символом столь почитаемого бога Тора. В этом свете можно предположить, что наделение боевого топора приведенными выше эпитетами связано с влиянием христианского мировоззрения.В частности, не следует забывать, что вся «Старшая Эдда», тексты многочисленных сказок, легенд и саг известны нам лишь в списках, относящихся, в основном, к XII–XIII векам.Вполне возможно, скрипторами была проведена некоторая ревизия текстов, сокращение и переосмысление сакральности некоторых атрибутов языческой эпохи.В пользу этого говорит и судьба другого оружия — копья.В литературе копье предстает первоначально как оружие богов, им вооружен Один у скандинавов и Луг у ирландцев, и одновременно с этим копье оказывается тесно связанным с черной магией, болезнями и смертью [13].
В заключение хотелось бы подчеркнуть, что в период IX–XI вв. в Северной Европе боевой топор широко использовался в военном деле и был равноправным соперником меча, не только не уступавшим, но нередко и превосходившим его по своим боевым качествам.Именно боевые скандинавские топоры предопределили широкое распространение простых по стилю топоров в средние века.Изменения, произошедшие в военном деле в XI–XII вв., несомненно, уменьшили популярность этого оружия, но, в свою очередь поставили новые цели и выработали новые формы.Однако это уже тема для отдельного разговора. Примечания
1. Petersen J. De vikingesverd.Een typologisk-kronologisk studie over vikingetidens vaaben.Kristiania, 1919.
Кирпичников A. H. Древнерусское оружие.Т. I–III. Л. , 1966.
2.Petersen J. Op. cit.
3.Harrison M. Viking hersir.L., 1995.С. 50.4.Берков В. П. Исландско-русский словарь. M., 1962.5. Harrison M. Op. cit.6.Harrison M. Op. cit.7.Исландские викингские саги о Северной Руси. M. , 1996. С. 68.8.Викинги: Набеги с Севера. M. , 1996. С. 82.9.Исландские саги. Ирландский эпос.M., 1973.С. 210.10.Стурлусон Снорри.Круг земной. M., 1995.С. 110.11. Исландские саги. Ирландский эпос. 12.Младшая Эдда. Л., 1970.С. 67.13.Предания и мифы средневековой Ирландии.M., 1991.
Зарубежными и отечественными оружиеведами [1] была проведена огромная работа по типологизации и датировке вооружения.Однако основное внимание всегда уделялось, по преимуществу, клинковому оружию, в то время как боевым топорам, за редким исключением, посвящалось всего лишь несколько строк.Топор — одно из древнейших орудий, используемых человеком.На протяжении веков он исправно служил ему как в хозяйстве, так и на войне.
Боевые топоры использовали египтяне, хетты, греки, китайцы и воины многих других древних цивилизаций. В эпоху владычества Рима за топором укрепилась репутация оружия «варваров». И действительно, среди таких врагов Империи, как кельты и германцы, этот тип оружия имел достаточно широкое распространение.Однако после падения Рима топор, по сути дела, был забыт в военном деле Европы, и то, что он был введен в употребление в IX–X вв. , особенно в Англии и Ирландии, произошло исключительно благодаря викингам, среди которых никогда не ослабевала его популярность.
В своем развитии топор прошел путь от хозяйственного и универсального орудия до узкоспециализированного оружия. Унаследованные от предшествующих периодов типы А (вся типология дана по Я. Петерсену [2]) — с симметричным профилем и малозагнутым типом лезвия, и В — с асимметричным профилем, с резким изгибом в нижней части и так называемым «бородатым» (т. е. с оттянутым вниз) лезвием, модернизируются, вырабатываются различные варианты «бородатого» топора, примерами могут послужить типы C и D. Именно топоры с «бородкой» некоторыми исследователями [3] воспринимаются как специфически скандинавские. Наибольшее разнообразие типов приходится на вторую половину IX века. Происходит совершенствование модели широколезвийного топора.Появляется тип K-асимметричный с незначительным изгибом вверху и длинным поверхностным изгибом внизу.Возникает тип L — с формой лезвия, изогнутой вниз и внутрь, позволяющий наносить более эффективный удар сверху.Этот поиск наиболее эффективных форм завершается в конце X в. определенной унификацией, выразившейся в боевой секире, так называемом широком топоре (breiðøx) исландских саг [4]. Сложился тип M — асимметричный, с длинным, постепенным изгибом на верхнем усе и коротким постепенным изгибом на нижнем усе. Возможно, распространенность этого типа топора являлась ответом на увеличивающееся использование в военном деле кольчуги [5]. Существует проблематичность в конструкции некоторых топоров.Учеными, в частности, было подмечено, что у топоров основная часть гораздо толще края лезвия, которое было наварено, по всей вероятности, из более качественного металла [6]. Неясным остается вопрос о применении викингами комбинированного оружия, сделанного на основе топора. Вполне вероятно, что скандинавы использовали некие прото-алебарды, которые игнорировались в погребальных обычаях.И, возможно, именно они скрываются под такими сложнопереводимыми терминами, как, к примеру, «atgeir» [7].
Боевой топор, как уже говорилось выше, зачастую воспринимается как вспомогательное, вторичное, оружие по отношению к мечу. Это оружие земледельца, а не воина-профессионала.В подтверждение выдвигается целый ряд аргументов: топор технологически легче изготовить, чем меч, т. е. он относительно дешев, а значит, и более доступен; во-вторых, меч более эффективное и сложное в плане применения оружие, и для хорошего владения им необходимы долгие годы тренировки.Подразумевается, что у рядового земледельца нет ни лишнего времени, ни лишних средств, и топор, таким образом, являясь, как уже говорилось выше, универсальным орудием, становился более предпочтительным для непрофессионала, чем, скажем, меч.Именно меч в нашем сознании является необходимым атрибутом воина, доказательством его героичности и принадлежности к воинскому сословию.Однако, как нам кажется, такая точка зрения по отношению к рассматриваемому периоду во многом стереотипна и сложилась в целом под влиянием материалов классического средневековья.
Действительно, топор было легче изготовить, и он, вероятно, был не так дорог, как хороший меч, однако только этот факт не мог послужить причиной выбора того или иного оружия.Единственным основанием для выбора служили эффективность оружия и личная привязанность воина к нему. Среди недостатков топора отмечали следующий: поскольку боевой топор имел значительный вес, то воин, использовавший его в бою, должен был обладать немалой физической силой.Таким образом, удары топором были достаточно прямолинейны, проводились с широкого замаха, давая тем самым воину с более легким и гибким мечом значительные преимущества, что и послужило причиной постепенного вытеснения топора из широкого пользования.Однако подобные утверждения неприменимы по отношению ко всей эпохе викингов.Начать с того, что вес боевого топора, по сути, не превышал веса стандартного меча, который, в свою очередь, был исключительно рубящим оружием на протяжении всей эпохи.И для проведения эффективного удара мечом требовался не меньший замах.
Необходимо помнить, что поединки того времени были отнюдь не изящным фехтованием, дело решалось двумя-тремя ударами, преимущество имел лучше подготовленный человек, и топор, и меч в этом плане были оружием равноценным. Если судить по письменным и археологическим источникам, этот тип оружия был весьма популярен в среде знатных воинов.Норвежский конунг Олаф Святой являлся обладателем секиры с весьма выразительным именем — «Хель» (богиня смерти древних скандинавов). Эйрик, сын Харальда Прекрасноволосого, носил прозвище «Кровавая секира», что наверняка отражает его предпочтение в выборе оружия.Нередкие упоминания в сагах о секирах, «выложенных серебром», нашли свое подтверждение в находках археологов.В частности, может быть названа знаменитая Маменнская секира, вся поверхность которой искусно украшена серебряными нитями, образующими причудливые узоры [8]. Такой декорированный топор, естественно, подчеркивал статус их владельца и никоим образом не являлся общинным инструментом для работы с деревом. Не лишним было бы вспомнить и захоронение Саттон-Ху.Судя по богатству этого погребения, покойный был одним из крупных вождей англов или саксов, пришедших с континента.
На фоне произведений искусства, сопровождающих вождя в последний путь, топор, причем без каких-либо украшений, смотрится достаточно блекло, однако, вполне вероятно, отражает прижизненный выбор этого оружия покойным. Вообще, судя по письменным и археологическим источникам, декорированные боевые топоры не были редкостью.Наиболее типичным было обматывание рукояти «…золотой нитью…»; более богатые и знатные личности могли украсить полотно топора серебряной нитью, как в случае с Маменнской секирой или получить что-либо подобное в дар от конунга.Небольшие топорики, помимо всего прочего, могли служить и в качестве символа старейшины или главы дома.В одной из саг, вероятно, один из самых миролюбивых ее персонажей, Ньяль, берет, отправляясь с визитом к своему другу, маленькую секиру, увитую серебром [9]. И это несмотря на то, что слезать без посторонней помощи с коня, по причине солидного возраста, он уже не может.Небольшой топорик, если верить саге, был и в руках десятилетнего Олафа, сына Трюггви, когда он, прогуливаясь по Новгородскому базару, встретил своего давнего обидчика и, не задумываясь, применил этот топорик в деле, размозжив несчастному голову [10].
В среде профессиональных воинов боевой топор занимал достойное место.Пик популярности, по всей видимости, приходится на X–XI века. Именно к этому периоду относится создание целых подразделений, отличительным знаком которых стал боевой топор.Это знаменитые хускарлы, увековеченные на ковре из Байе, и не менее знаменитая секироносная гвардия византийских императоров.Их широколезвенные секиры были отнюдь не парадным оружием и эффективно использовались на поле боя. Несмотря на относительно небольшую, 20–25 см., рабочую поверхность, удар за счет длинного древка, удерживаемого двумя руками, получался сокрушительным.Этого удара, по всей видимости, не сдерживал ни один вид тогдашнего защитного вооружения, такая секира с легкостью раскалывала щиты, пробивала шлемы и разрывала кольчуги.Именно благодаря этим свойствам секира известна нам под такими кеннингами, как «ведьма щита» или «ведьма кольчуги» [11].
Любопытным является и тот факт, что Скандинавский эпос и миф практически полностью игнорируют боевой топор. И это при том, что топор являлся оружием достаточно распространенным и в определенный момент не менее престижным, чем меч. Более того, топор выступает в литературе в достаточно мрачном свете, будучи тесно связанным с потусторонним миром.Это подтверждают уже приведенные кеннинги и имя секиры Олафа Святого — «Хель». Другая известная нам секира обладает не более светлым прозвищем «Великанша битв». И вообще, если верить словам Снорри Стурлусона, «люди называли топоры именами троллей» [12]. В тоже время некоторые образцы так называемых «молоточков Тора», амулета, широко распространенного в Скандинавии, по своей форме ближе к топору, чем к молоту, который, в свою очередь, и являлся символом столь почитаемого бога Тора. В этом свете можно предположить, что наделение боевого топора приведенными выше эпитетами связано с влиянием христианского мировоззрения.В частности, не следует забывать, что вся «Старшая Эдда», тексты многочисленных сказок, легенд и саг известны нам лишь в списках, относящихся, в основном, к XII–XIII векам.Вполне возможно, скрипторами была проведена некоторая ревизия текстов, сокращение и переосмысление сакральности некоторых атрибутов языческой эпохи.В пользу этого говорит и судьба другого оружия — копья.В литературе копье предстает первоначально как оружие богов, им вооружен Один у скандинавов и Луг у ирландцев, и одновременно с этим копье оказывается тесно связанным с черной магией, болезнями и смертью [13].
В заключение хотелось бы подчеркнуть, что в период IX–XI вв. в Северной Европе боевой топор широко использовался в военном деле и был равноправным соперником меча, не только не уступавшим, но нередко и превосходившим его по своим боевым качествам.Именно боевые скандинавские топоры предопределили широкое распространение простых по стилю топоров в средние века.Изменения, произошедшие в военном деле в XI–XII вв., несомненно, уменьшили популярность этого оружия, но, в свою очередь поставили новые цели и выработали новые формы.Однако это уже тема для отдельного разговора. Примечания
1. Petersen J. De vikingesverd.Een typologisk-kronologisk studie over vikingetidens vaaben.Kristiania, 1919.
Кирпичников A. H. Древнерусское оружие.Т. I–III. Л. , 1966.
2.Petersen J. Op. cit.
3.Harrison M. Viking hersir.L., 1995.С. 50.4.Берков В. П. Исландско-русский словарь. M., 1962.5. Harrison M. Op. cit.6.Harrison M. Op. cit.7.Исландские викингские саги о Северной Руси. M. , 1996. С. 68.8.Викинги: Набеги с Севера. M. , 1996. С. 82.9.Исландские саги. Ирландский эпос.M., 1973.С. 210.10.Стурлусон Снорри.Круг земной. M., 1995.С. 110.11. Исландские саги. Ирландский эпос. 12.Младшая Эдда. Л., 1970.С. 67.13.Предания и мифы средневековой Ирландии.M., 1991.